Девушка находится в процедурном кабинете. В вены воткнуты иголки, она теряет сознание, но старается не отключиться. Она вернулась из Канады в Москву, чтобы стать донором костного мозга для своего отца. Чувствуя себя героем, она умудряется смеяться над собой и превращать в шутку тот факт, что папы может скоро не стать.
Они не виделись несколько лет, а теперь она целую неделю проводит один на один с папой в маленькой палате в карантинной зоне. Затем проводит такую же неделю с мамой.
Она вспоминает, почему уехала от родителей: ведь жила как принцесса в замке, как Будда до своего просветления, и умудрялась постоянно находиться в грусти. Чтобы выйти из зоны комфорта уехала в Канаду начинать всё с нуля - и самостоятельно. Там и проявилось заболевание, которое было всегда, но внутри семьи не обсуждалось.
Нежные семейные воспоминания с отсылками к искусству, литературе, психологии и путешествиям - ведь принцессу воспитали в аристократических и академических традициях - в семье учёных и творческой элиты.
История спасения папы, переосмысление себя, рассказ о том, как заболевание мешало нормальной жизни и как получается с ним жить.
Несмотря на грустную историю, книга полна самоиронии, юмора и невероятной теплоты.
12.04.2025
A movie about Dad through his music is made —Simon & Garfunkel to Piazzolla, Vertinsky to Zaz. His soundtrack echoes across generations. The daughter reminisces about the music they loved – songs that shaped her taste and funny stories about mispronounced lyrics and kindergarten runaways.
Спросить не у кого Читать дальше
Смерть и праздник несовместимы, но здесь они сосуществуют, подчёркивая абсурдность жизни. Личность одного человека оказалась такой огромной, что на встречу с собой он собрал больше людей, чем собирается на Пасху.
По ком звонит колокол или праздник, который всегда с тобой Читать дальше
They tiptoe around the word ‘coma,’ draping it in euphemisms. They say: ‘He’s sleeping’ – shared incantation against the unbearable. A mother moves into a small room near the ICU. Her world shrinks to hospital halls and the sound of church bells. Fall turns to winter unnoticed. We know – dad may never wake. Faith remains.
Любимая из детства игра - в прятки. Вот мы выросли, а так хочется поиграть - в 40 лет и с родителями, которым 60. Пусть они попрячатся, попугают нас, что долго не выходят. Главное - чтобы они всё-таки вышли из укрытия.
Rushing from Canada to Moscow to visit Dad in intensive care — unrecognizable after just a month. Hiding shock behind forced stupid jokes. The storyteller in a spacesuit trying to trick death. Collapsing into a stranger’s arms. The sterile air, skeletal hand, Mom’s silent vigil—none of it feels real. Only the guilt remains: fear of the body that used to be so alive.
Остановка в Стамбуле, прогулка по брусчатым улочкам, турецкие кошки, папины культурные и исторические наставления, турецкий кофе - зачинщик жуткой головной боли, унижение женщин по-турецки, несправедливость всего мира. Всё это закончилось в полицейском участке.
Стамбул: туристическая сегрегация и местное отделение полиции Читать дальше
Русский